Самый сложный язык в мире
Меня, как и всякого преподавателя, нередко спрашивают: «А какой самый сложный язык в мире?», «А что сложнее: французский или испанский?», «Какой язык легче всего выучить?» или «А почему английский такой сложный?» Все эти вопросы указывают на то, что у людей есть интуитивное ощущение того, что языки отличаются друг от друга по сложности, но выстроить последовательную «шкалу» у них не получается.
Вообще говоря, такие шкалы существуют. Например, американский Институт зарубежной службы при Госдепе (FSI) делит все языки на 5 категорий в зависимости от того, сколько часов нужно на их изучение где-то до уровня C1 (Upper-Intermediate / Advanced). В первой, самой легкой, категории (600 часов) оказываются датский, голландский, французский, норвежский, португальский, румынский, итальянский и шведский. В самой сложной, пятой (2200 часов), — арабский, китайский, японский и корейский. Русский попал в четвертую категорию; по мнению Госдепа, на нем можно хорошо заговорить после 1100 часов обучения. Всю табличку полностью можно посмотреть тут.
Из этого, например, должно следовать что русский язык в 1,83 раза сложнее румынского, но в два раза проще арабского. Так ли это на самом деле? Увы, нет. Во-первых, эти данные приведены только для носителей английского языка. Поэтому родственный английскому датский оказывается в первой группе. Во-вторых, FSI — очень консервативное учебное заведение, где учат языкам по университетским — то есть, медленным и нацеленным на глубокое изучение языковой культуры — программам. Если же язык вам нужен для бытового общения на несложные темы, — эта классификация не про вас.
Скажу сразу: универсальной «градации языков» по сложности изучения не существует. Все живые языки используются их носителями и осваиваются иностранцами (даже если речь идет о двух соседних племенах в лесах Амазонии — какие-то переводчики-толмачи всегда есть). Все языки могут быть описаны лингвистами. Все языки прекрасно обслуживают потребности носителей. Поэтому сравнивать языки целиком — дело неблагодарное. А вот в каких-то отдельных аспектах языки действительно могут существенно отличаться по сложности. Об этом я и хочу написать ниже.
СЛОЖНОСТЬ НОВОГО ЯЗЫКА ОПРЕДЕЛЯЕТСЯ ЯЗЫКАМИ, КОТОРЫЕ ВЫ УЖЕ ЗНАЕТЕ
У каждого из нас есть родной язык. Если этот язык — русский, то мы с легкостью справимся с изучением другого славянского языка. Легкость эта, конечно, относительна. Из-за сходства с русским вы, скорее всего, будете иногда заменять иностранные слова и формы родными. Кроме того, близкородственные языки всегда выглядят и звучат немного «смешно». Русский обнаружит множество забавных слов в болгарском, чех — в польском, немец — в голландском, азербайджанец — в турецком.
Если вы уже знаете какой-то иностранный язык, то другие языки той же группы покажутся вам проще. Например, голландский язык легче всего выучить, если вы владеете английским и немецким. Другое дело, что эта задача из-за своей легкости может показаться неинтересной (например, я читаю по-голландски, но учить его мне не хочется: скучно).
СЛОЖНОСТЬ ЯЗЫКА ЗАВИСИТ ОТ КУЛЬТУРЫ
Почти любой язык отражает культурные связи говорящего на нем народа. Особенно это касается письменности и «высокой», «абстрактной» лексики. К примеру, русский язык пользуется, как и многие другие православные народы, кириллицей. Источником книжной и научной лексики для русского языка послужил близкородственный церковнославянский и латынь. Благодаря последнему факту мы с легкостью обнаруживаем «похожие» слова почти во всех европейских языках. Русская «революция» элементарно опознаётся в польском «rewolucja», румынском «revoluție», английском «revolution» или испанском «revolución». Но есть и такие европейские языки, которые предпочитают создавать «родные» эквиваленты таких понятий. Та же «революция» по-ирландски будет «réabhlóid», а по-венгерски «forradalom».
Еще «хуже» для нас обстоят дела в языках, принадлежащих к совершенно другим языковым «цивилизациям». К примеру, во всех языках, связанных с исламской культурой (тюркских, иранских и проч.) «высокая» лексика заимствуется из классического арабского. Арабский язык для носителей этих языков оказывается «легче», чем для нас. В юго-восточной Азии похожую функцию выполнял классический китайский язык. Никаких облегчающих жизнь латинизмов и тем более церковнославянизмов мы там не обнаружим.
РАСПРОСТРАНЕННЫЕ ЯЗЫКИ ЛЕГЧЕ
Отвечая на вопрос «какой язык самый лёгкий?», стоит обратить внимание на то, что языки, на которых говорит большое число людей и которые активно изучаются (или даже целиком заимствуются) другими народами, часто оказываются по каким-то параметрам проще, чем те, которые ограничены одной небольшой территорией. Особенно это касается грамматики. На это есть две причины: во-первых, иностранцы или новые носители таких языков их интуитивно «упрощают» для удобства пользования. Именно так произошло с латынью. К примеру, забыв свой кельтский язык, предки французов галлы, перешли не на классическую, а на существенно упрощенную (народную) латынь. В конце концов, дело закончилось тем, что в современном французском исчезло склонение существительных. Во-вторых, чем легче язык, тем больше у него шансов быстрее распространиться.
В ЛЮБОМ ЯЗЫКЕ ЕСТЬ ЧТО-ТО ЛЕГКОЕ И ПРИЯТНОЕ
Сравнивать языки в целом — дело, как я уже писал, неблагодарное. Но в отдельных аспектах один язык может запросто оказаться легче другого. Более того: в каждом языке есть какая-нибудь легкая для освоения приятность (по крайней мере, с точки зрения носителя русского).
Например, в итальянском или испанском очень легкое с точки зрения русского произношение. В китайском — surprise, surprise! — очень легкая грамматика (то есть, ее почти даже нет). В современном литературном арабском грамматика тоже не слишком сложная. Во тюркских и финно-угорских языках очень прозрачная структура слова (окончания не «сливаются» друг с другом, а четко друг от друга отделены и однозначны по смыслу). В немецком простая и последовательная орфография, да и произношение вполне простое. С точки зрения иностранца-носителя западноевропейского языка в русском довольно простая система времен.
Короче говоря, нет такого языка, в котором вас бы не ждал приятный сюрприз!
В ЛЮБОМ ЯЗЫКЕ ЕСТЬ КАКАЯ-НИБУДЬ ГАДОСТЬ-СЛОЖНОСТЬ
Нельзя говорить про какой-то конкретный язык, что это самый сложный язык в мире. Каждый из них имеет свои особенности. Но, увы, в любом естественном языке есть какие-нибудь неприятные для иностранца (или даже носителя!) особенности.
В случае с китайским языком эти проблемные места очевидны: тоны и иероглифы. Причем последние вызывают трудности и у носителей языка, существенно затягивая школьное обучение грамотности. Именно поэтому его считают одним из самых трудных языков в мире. Арабский язык тоже сложен с точки зрения фонетики и письма (хотя и намного легче китайского). В итальянском, испанском и французском есть огромное количество времен, неправильных глаголов и не вполне естественных для русских правил употребления глагольных наклонений. В русском языке времен действительно мало, но есть глагольный вид (делал / сделал), от правил употребления которого иностранцы могут легко сойти с ума.
Английский язык относительно прост во всем… Почти. Дело в том, что из-за огромного количества региональных вариантов и диалектов научиться понимать естественную английскую речь на слух нелегко. Хотя многие люди считают, что для изучения это самый легкий язык.
ПРОСТО — НЕ ЗНАЧИТ ЛЕГКО
Получается, что в любом языке есть вещи «полегче» и «посложнее». Поэтому, на мой взгляд, в целом все языки довольно хорошо «сбалансированы» и в этом не слишком отличаются друг от друга. Если вдруг перед вами встала необходимость выучить какой-нибудь «сложный» по вашему мнению язык (японский или арабский, например), не отчаивайтесь: на каждую встреченную сложность в них всегда обнаружится какое-нибудь приятное и легкое явление.
Но здесь мне хочется сделать одну оговорку: системная «простота» невсегда означает «легкость» усвоения. Возьмем в качестве примера набившие всем оскомину английские времена. Формально устроены они чрезвычайно просто: есть четыре вспомогательных глагола (be, have, do, will), четыре формы глагола (инфинитив, причастие настоящего времени на –ing, причастие прошедшего времени на –ed и простое прошедшее время на –ed) и одно жалкое окончание -s. Все времена строятся из комбинаций этих элементарных «кирпичиков» (причем даже, не всех). Но именно из-за небольшого количества «кирпичиков» и многообразия их комбинаций происходит столь знакомая многим путаница.
Андрей Логутов
